Перевод с венгерского
ВЕРХОВНЫЙ СУД ВЕНГЕРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
как суд в надзорной инстанции
01.08.2005
27/45/01 номер 5./ 2005 /Gfv. XI. 30. 062
ИМЕНЕМ ВЕНГЕРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ!
Верховный Суд Венгерской Республики в качестве суда в надзорной инстанции в процессе по определению права собственности истца Венгерского Экзархата Константинопольского Вселенского Патриархата (1015 Будапешт, ул. Толди 60), представляемого Адвокатским Бюро др. Тамаш Лукач (3300 Эгер, ул. Баркоци 9., представитель адвокат др. Тамаш Лукач) и Адвокатским Бюро др. Тамаш Фюлёп (1137 Будапешт, ул. Йожефа Катоны 14, представитель: адвокат др. Тамаш Фюлёп) против ответчика Венгерской Епархии Русской Православной Церкви Московского Патриархата (1052 Будапешт, пл. Петёфи 2), представляемой Адвокатским Бюро Парайж и Товарщи (1126 Будапешт, ул. Бёсёрмени 12, представитель: адвокат др. Йожеф Парайж) и Адвокатским Бюро др. Элеонора Кишш (1052 Будапешт, ул. Галамб 4, представитель: адвокат др. Элеонора Кишш), начатого в Столичном Суде под номером 4.Р.27.145/2001 и завершённого вошедшим в силу приговором Столичного Арбитражного Суда номер 7.Рf.21.063/2004/5 от 13 октября 2004 г., в результате поданного истцом против вошедшего силу приговора прошения номер 41 о пересмотре дела – вне заседания – вынес следующий
п р и г о в о р:
Верховный Суд как суд в надзорной инстанции оставляет в силе приговор Столичного Арбитражного суда номер 7.Рf.21.063/2004/5.
Он обязует истца выплатить ответчику в течение 15 дней расходы по пересмотру дела в размере 200.000 (двести тысяч) форинтов.
Невыплаченная пошлина по процессу пересмотра дела оплачивается государством.
Данный приговор дальнейшему пересмотру не подлежит.
О б о с н о в а н и е:
Согласно настоящей кадастровой регистрации, владельцем недвижимости, зарегистрированной в Будапеште под кад ном. 24322/3, площадью 863 м2, наименование «жилой дом, двор» и под кад. ном. 24322/4, наименование «церковь» (в натуре Будапешт, V-й район, площаль Шандора Петёфи 2, ул. Галамб 4), является ответчик. Согласно вкладышу поземельной книги номер 444. левобережья Дуная, владельцем недвижимости кад. ном. 24322 до её разделения был Будапештский Грековосточный Греческий и Македоно-Влахский Приход, затем – после изменения наименования в 1932 году – Будапештский Грековосточный Венгерский Приход Греческого основания.
Из протокола, составленного 1 октября 1951 г. выясняется, что бывшие старший староста и староста – на основании распоряжения – передали предметы собственности прихода Временному Управлению Венгерских Грековосточных Приходов, действовашему под церковной юрисдикцией Московского Патриарха.
В 1952 г. по просьбе представителя Управления Будапештский Областной суд в качестве поземельного суда перерегистрировал право владения тогда уже разделённых под кад. номерами 24322/3 и 24322/4 церкви и приходского здания в пользу Временного Управления Венгерских Грековосточных Приходов, под номером 871/1952. Затем группа зданий была национализирована, в качестве управляющего был указан Венгерский Грековосточный Приход, затем по ходатайству Государственного Управления по Делам Церквей Министерство внутренних дел освободило от национализации недвижимость, «входящую в сферу советских интересов», и вслед за упразднением государственного владения наименование владельца было изменено на Венгерскую Православную Администратуру. Венгерская Православная Администратура путём изменения наименования идентична ответчику.
Церковь истца была зарегистрирована под порядковым номером 76 решением Столичного Суда номер 7.Рk.61.190/1955/1 от 19 сентября 1995 г., вошедшим в силу 5 декабря 1996 г.
Истец в своём прошении просил определить, что право владения недвижимостью в Будапеште V р-н, кад. ном. 24322/3 и 24322/4 принадлежит ему, в связи с чем он просил обязать ответчика смириться с регистрацией этого факта. Он просил также обязать ответчика передать ему в пользование недвижимость и церковь с подробно описанными принадлежностями. Согласно его точке зрения, поскольку Временное Управление Венгерских Грековосточных Приходов не было правопреемником записанного в поземельной книге владельца, а также не являлось юридическим лицом, запись в поземельной книге номер 871/1952 не имеет под собой никаких оснований. Поэтому правомерным владельцем следует считать истинного правопреемника зарегистрированного владельцем Будапештского Венгерского Грековосточного Прихода Греческого Основания, а именно, истца. Он утверждал, что все те лица, которые приняли церковную юрисдикцию Московского Патриарха, действовали вопреки каноническому праву и не имели должной компетенции. Константинопольский Патриарх не отказывался от своей юрисдикции, а в письме от 23 июня 1950 г. однозначно протестовал против перехода общины в московскую юрисдикцию.
Встречное прошение ответчика было направлено на отклонение прошения истца. Столичный Суд, проводивший разбирательство в первой инстанции, приговором номер 4.Р.27.145/2001/33 отклонил иск истца, обязав истца выплатить ответчику в течение 15 дней 500.000 форинтов судебных издержек, а также выплатить покрытые государством расходы на переводчика суммой в 100.000 форинтов. Он определил, что зафиксированную процессуальную пошлину в размере 750.000 форинтов берёт на себя государство. Договор был аргументирован тем, что на основании абзацев (1) и (3) § 115 Гр.к., а также абзаца (2) § 116, обязанность доказательства лежала на истце, истец же не смог выполнить своей обязанности доказательства. Имея в виду правовые распоряжения абзацев (1) и (3) § 60 Конституции, абзаца (1) § 13, абзаца (2) § 15 и абзаца (1) § 16 закона IV от 1990 г. (Lvtv) о свободе совести и вероисповедания и о церквях, суд изучал, может ли быть истец – в случае доказательства его утверждения – каким бы то ни было образом правопреемником упразднённого в 1950 г. и распорядившегося о передаче своей собственности Будапештского Грековосточного Венгерского Прихода Греческого основания. Суд принял во внимание то, что истец был зарегистрирован судом как вновь созданная, новая организация, а в устав истца лишь в 2001 году было внесено дополнение о духовной связи истца с прежними греческими православными приходами. Как это следует из протокола будапештского совещания руководителей церкви истца от 11 октября 2003 г., участники приняли решение о «реактивации», а также заявили, что они намерены создать (новый) приходской устав, во всех отношениях соответствующий юридическим и церковным нормам, действительным в Венгрии в настоящее время. Эти обстоятельства суд первой инстанции истолковал таким образом, что истца нельзя определить в качестве правопреемника.
Истец опротестовал приговор суда первой инстанции, просил о его изменении, согласно иску. Он обжаловал то, что фактическое положение дел, определённое судом первой инстанции, частью не совсем полное, частью – противоречиво, из-за чего непригодно для изучения. Согласно его точке зрения, в результате насильственного упразднения субъекта права, занесённого в регистр недвижимости, следовало исследовать не правопреемсто, а «правоидентичность». Ибо правоидентичность – а именно, греческое основание, признание юрисдикции Константинопольского Патриарха и православие, – ясна из Устава. Суд первой инстанции не принял во внимание приложенные истцом документы, особенно письмо протеста патриарха Афинагора и прочие документы, переведённые с греческого языка. Он подчеркнул, что и на основании законов, действоваших в 1951 г., для занесения в поземельную книгу было необходимо действительное правовое основание. Со ссылкой на абзац (1) § 13 Lvtv и на судебную практику он изложил, что организационную единицу церкви, имеющую право самостоятельного представительства, только устав церкви может объявить юридическим лицом. Организационная единица не подлежит регистрации, поэтому толкование права судом первой инстанции нарушает право истца на самоидентичность. Суд первой инстанции неправильно истолковал и понятие «реактивации», потому что это означает обеспечение деятельности юридически существующей организации. Согласно его точке зрения, приговор в первой инстанции вызывает сомнения и с точки зрения его конституционности, не соответствует содержанию решений КС 32/2003 (VI.4.) и КС 4/1993 (II.12), а также нарушает распоряжения закона LVII от 1993 г. о правах национальных и этнических меньшинств. Закон ХХХII от 1991 г. об упорядочении владением церковной недвижимостью не делает разницы в зависимости от того, в чьей собственности недвижимость находится в настоящее время. Он сослался также на статью 11 Всеобщей Декларации ООН, на Декларацию единства гражданских и политических прав 1966 г., на Европейский Договор о правах человека и прочие приговоры, вынесенные в подобных делах.
Ответчик просил отавить в силе приговор суда первой инстанции.
Столичный Арбитражный Суд приговором номер 7.Рf.21.063/2004/5 оставил в силе исправленный приговор суда первой инстанции и обязал истца выплатить ответчику в течение 15 дней апелляционные расходы в размере 250.000 форинтов.
Решение обосновано тем, что суд в первой инстанции раскрыл фактическое положение дела в необходимом объёме и, сделав из него верные правовые выводы, справедливо отклонил иск.
Принимая во внимание изложенное в апелляции, Столичный Арбитражный Суд изложил, что согласен с точкой зрения истца, что в вопросе церковного юридического лица право принятия решений имеют исключительно церковные органы, а организационная единица церкви не подлежит отдельной регистрации.
Канонически-правовое различие в точке зрения сторон относительно церковной юрисдикции не влияет на то обстоятельство, что в регистр недвижимости было внесено право владения Временного Управления Венгерских Грековосточных Приходов, которое – в результате изменения наименования – идентично ответчику.
Суд в данном деле должен был разработать точку зрения по вопросу, является ли истец – согласно государственным законам – правопреемником кадастрового предшественника Временного Управления Венгерских Грековосточных Приходов, Будапештского Венгерского Грековосточного Прихода Греческого основания, и в результате этого имеет ли он право на осуществление претензии к ответчику на недвижимость.
Он определил, что нет такого государственного решения, акта властей, который бы свидетельствовал об упразднении Будапештского Венгерского Грековосточного Прихода Греческого основания. Протокол, составленный 1 октября 1951 г. (документ порядковый номер 21/F/4) содержит заявление, согласно которому Государственное Управление по Делам Церквей упразднило приход, его председатель дал руководителю прихода указание передать предметы собственности прихода Временному Управлению Венгерских Грековосточных Приходов. Из упомяного протокола можно определить, что руководство прихода не оспаривало факта сообщения об этом распоряжении; приняв его к сведению, они передали предметы собственности и кассовую книгу, а затем подали прошение о перерегистрации права владения недвижимостью данного разбирательства в пользу Временного Управления Венгерских Грековосточных Приходов (документ порядковый номер 21/F/7). На основании имеющихся в нашем распоряжении данных можно сделать обоснованный вывод о том, что владелец, предшествоваший записи в поземельной книге от 1952 года, был упразднён.
Согласно его точке зрения, суд первой инстанции ошибочно истолковал понятие реактивации, однако с точки зрения правоидентичности, на которую ссылается истец, нельзя оставить без внимания то существенное обстоятельство, что истец – как это следует из его Устава от 15 июня 1995 г.- просил о своей регистрации в качестве нового юридического лица и только в изменении Устава от 27 ибня 2001 г. определил себя как «правопреемника» и «продолжателя» греческих православных приходов Венгрии после распада Австро-Венгерской Монархии. Принимая во внимание этот последный факт, суд первой инстанции сделал верный вывод о том, что во время регистрации в 1995 году истец не считал себя правопреемником упразднённого прихода.
Арбитражный Суд в соответствии с аргументацией апелляции истца исследовал возможность регистрации права владения истца в том случае, если бы можно было определить, что истец идентичен «насильственно упразднённой» церковной организации или же является её правопреемником.
Согласно его точке зрения, истец мог бы осуществить свои претензии к ответчику, который приобрёл право собственности записью в регистре недвижимости, прошением об аннуляции на основании пункта а) абзаца (1) § 62 закона СХLI от 1997 г. о регистрации недвижимости (Inytv.). Документом, приложенным к апелляции, истец может подтвердить, что недвижимость данного разбирательства вышла из владения правопредшественника истца путём противоправного распоряжения государства. Однако суд разбирательства по аннуляции некомпетентен исследовать правильность государственно-административных действий.
На основании вышеизложенного Столичный Арбитражный Суд, уточнив аругментацию суда первой инстанции, на основании абзаца (2) § 253 Пр.к.оставил в силе его приговор.
Истец подал прошение о пересмотре дела против вошедшего в силу приговора со ссылкой на § 270 Пр.к. Он просил, чтобы, изменив вошедший в силу приговор, суд в надзорной инстанции дал место его иску и обязал ответчика к уплате судебных издержек. Его вторичное прошение было направлено на то, чтобы лишить приговор силы и в интересах дополнения фатического материала дать судам, проводившим разбирательство, указание вынести новое решение.
В качестве нарушения законодательства, повлиявшего на решение по сути дела, он указал, что приговоры нарушают Конституцию, так как нарушают право на свободу вероисповедания, право обращения в суд и право на национальное самоопределение. Кроме того, приговоры нарушают гарантиийные правила Гражданского процессуального кодекса и право на собственность.
Он сослался на то, что, согласно абзацу (1) § 13 Lvtv., церковь получает право юридического лица путём регистрации. Вопрос регистрации урегулирован распоряжением МЮ 11/1990 (13.VI.), согласно которому церковь должна быть зарегистрирована судом согласно местонахождению её центра в стране. Однако по вопросу церковного юридического лица право принятия решения имеют исключительно церковные органы. Абзац (2) § 13 Lvtv в соответствии с принципом конституционности формулирует, что для осуществления внутренних законов церкви нельзя применять государственное насилие. Он считает, что регистрация какой-либо церкви является декларативным правом. Насильственно упразднённый в 1951 г. приход постоянно, в том числе и в 1995 году, свидетельствовал, что юрисдикция Константинопольского Патриархата в нашей стране никогда не отрицала свою греческую сущность и единство православных церквей. Изменение Организационного Устава в 2001 году вообще-то означало только подтверждение и дополнение существующих фактов. Но это дополнение было внесено ещё до начала судебного разбирательства, поэтому суд должен был принять сообщение истца о самоидентичности в качестве правового факта.
Вошедший в силу приговор – по его мнению – нарушает право на свободу совести и вероисповедания, сформулированное в абзаце (1) § 60 Конституции. Суд не имеет права сомневаться в праве истца на самоидентичность, зафиксированном в уставе истца, а также, принимая во внимание § 57 Конституции, следует исследовать гражданско-правовые последствия применения насилия. То есть, следует пересмотреть, являлось ли противоправное решение государственной администрации юридическим основанием для регистрации права владения ответчика (или его правопредшественника). Он сослался на то, что § 62 Inytv предоставляет право начала судебного разбирательства для восстановления первоначального состояния путём аннулирования тому, чьё зарегистрированное право нарушается такой записью.
Согласно его точке зрения, вынесенный приговор нарушает регулируемое в § 11, абзаце (4) § 18 и §19 закона LXXVII от 1993 г. право на национальное самоопределение, а также §§ 4, 128, абзацы (1) и (3) § 163 и § 166 Пр.к.
Ответчик в своём встречном прошеним о пересмотре дела – по содержанию – просил об оставлении в силе приговора и об обложении истца судебными издержками по пересмотру дела.
Верховный Суд на основании абзаца (1) § 274 Пр.к. рассмотрел прошение о пересмотре дела вне заседания, так как стороны не просили о проведении заседания.
Верховный Суд как суд в надзорной инстанции во-первых указывает на то, что Конституционный Суд решением КС 42/2004 (9.ХI.) упразднил часть текста абзаца (2) § 270 Пр.к., а также следующие за ней пункты а), б) и их подпункты. Вслед за решением Конституционного Суда согласно оставшемуся в силе абзацу (2) § 270 Пр.к., прошение о пересмотре дела может быть подано в том случае, если решение, подлежащее пересмотру, нарушает законодательство образом, влияющим на решение по сути дела. А абзац (1) § 270 Пр.к. предоставляет возможность пересмотра вошедшего в силу приговора в случае наличия условий, определённых в абзаце (2).
Согласно точке зрения Верховного Суда как суда в надзорной инстанции, вошедший в силу приговор не нарушает указанное в прошении о пересмотре дела материальное и процессуальное законодательство, с точки зрения решения по сути дела не содержит нарушений закона.
Приговор суда первой инстанции, оставленный в силе судом второй инстанции, верно ссылается на абзац (3) § 60 Конституции, согласно которому в Венгерской Республике церковь действует раздельно от государства, а также на абзац (1) § 12 Lvtv, согласно которому церковь получает право юридического лица в момент регистрации, прекращает быть юридическим лицом через аннуляцию регистрации, со дня выноса решения. На основании абзаца (2) § 15 Lvtv для осуществления внутренних законов, правил церкви не может применяться государственное насилие, а в абзаце (1) § 16 определяется, что государство не создаёт органов для руководства или надзора за церквями.
Из цитировавшихся выше определений следует, что, с одной стороны, эти определения не исключают – кроме внутренних законов, правил церкви – применения соответствующего законодательства в отношении существующих физических и юридических лиц, а с другой стороны, лишь в отношении внутрицерковных дел не может применяться государственное насилие, чтобы тем самым была обеспечена и осуществлялась автономия церкви.
Принимая всё это во внимание, в связи с иском об определении права владения, а также о передаче в пользование недвижимого и движимого имущества, проводившие разбирательство суды должны были изучить, может ли быть лицо, выступающее в качестве истца, участником судебного разбирательства, а именно, является ли оно по законам государства юридическим лицом (Пр.к. § 48), а в отношении легитимности истца в данном процессе они должны были исследовать, когда произошла регистрация, в результате которой возникло юридическое лицо, относительно осуществления претензии на собственность, идентичен ли он упразднённой в 1952 г. церковной организации, или же является её правопреемником.
В этом отношении проводившие разбирательство суды верно, исходя именно из конституционного принципа разделения государства и церкви, приняли во внимание момент возникновения юридического лица истца, а также содержание действительного в то время законодательства. С правовой точки зрения истец был зарегистрирован как вновь созданная новая организация. А достоверная регистрация достоверно свидетельствует о содержащихся в ней данных, наличии, также изменении зарегистрированных прав и фактов.
Истец безосновательно ссылался в прошении о пересмотре дела на то, что суд должен был принять в качестве факта заявление истца о самоидентичности.
Из абзаца (2) § 163 Пр.к. следует, что суд в результате признания противоположной стороны, совпадающих заявлений обеих сторон или одной стороны, не ставимого под сомнение, несмотря на призыв суда к противоположной стороне (абзац (2) § 141,) может принять факты как истинные, если в отношении таковых не возникает сомнений.
Заявления истца о самоидентичности, а также правопреемстве отрицались ответчиком, а также наличие документов о времени регистрации вызвало соответственные сомнения и у суда. В результате этого он не мог принять их за факт. Проводившие разбирательство суды верно сослались на то, что доказательство всего этого, как это следует из абзаца (1) § 164 Гр.к., было обязанностью истца.
Вошедший в силу приговр не нарушает и право обращения в суд, опреелённое в § 57 Конституции.
Право обращения в суд в гражданском разбирательстве означает, что сторона для осуществления обеспеченных законом прав может обращаться в суд, и её дело должно быть рассмотрено созданным по закону независимым и беспристрастным судом на справедливом и открытом заседании.
Из абзаца (2) § 3 закона LХVI от 1997 г. следует, что суды во время своей деятельности по применению права должны обеспечивать осуществление законодательства.
Вошедший в силу приговор без нарушения права, оставив в силе приговор в первой инстанции, определил, что истец просил о регистрации в 1995 г. в качестве нового юридического лица, то есть, он не считал себя правопреемником упразднённого прихода.
Вошедший в силу приговор – в дополнение аргументации приговора суда первой инстанции – верно указал на то, что исследование справедливости государственно-административного распоряжения не может являться предметом судебного разбирательства об аннуляции.
Верховный Суд как суд в надзорной инстанции уточняет правовую точку зрения вошедшего в силу приговора тем, что в том случае, если бы Верховный Суд принял точку зрения истца о том, что он идентичен упразднённому приходу, а также является его правопреемником, на основании его иска его право собственности всё равно не может быть определено, так как опротестование вошедшего в силу государственно-административного решения было запрещено определениями Закона о Государственно-административных действиях того времени. Позже не было изменений законодательства такого содержания, поэтому распоряжение или решение, принятое Государственным Управлением по Делам Церквей, не может разбираться в суде ни по форме, ни по содержанию. (В своём решении по делу, опубликованном под номером РС. 2004/39, Верховный Суд высказал идентичную точку зрения.) А наличие права владения ответчика достоверно подтверждается записью в регистре недвижимости. (абзац (1) § 5 Inytv.).
Истец не дал ссылок на прочее правовое обоснование приобретения собственности после регистрации.
В судебном разбирательстве по вопросу определения права собственности и передаче во владение нарушение права на национальное самоопределение исключено как понятие, поскольку суд для разрешения правового разногласия может исследовать лишь факты и обстоятельства, относящиеся к наличию права собственности.
Принимая во внимание вышеизложенное, Верховный Суд как суд в надзорной инстанции на основании процесса пересмотра дела определил, что прошение о пересмотре дела не содержит оснований для его пересмотра, поэтому на основании абзаца (3) § 275 Гр.к. сохранил неизменным вошедший в силу приговор.
Верховный Суд по содержанию абзаца (1) § 275/В Гр.к. применением соответственно абзаца (1) § 78 Гр.к. обязал подавшего безрезультатное прошение о пересмотре дела истца оплатить ответчику его расходы, связанные с разбирательством по пересмотру дела. Объём таких расходов определяется §§ 1 и 3 распоряжения МЮ 8/2002 (30.III.) в зависимости от материального достоинства пересмотра и с учётом приложенных адвокатских усилий.
На основании неоднократно изменявшегося закона о пошлинах ХСIII от 1990 г. (lt.), пункт е) абзаца (1) § 5, истец полностью освобождается от пошлины, таким образом оплату процессуальной пошлины по пересмотру дела на основании применяемого по смыслу § 64 lt распоряжения МЮ 6/1986 (26.VI.), абзац (2) § 13 и § 14 берёт на себя государство.
Будапешт , 23 июня 2005 г.
Др. Юдит Тёрёк, председатель совета
др. Каройне Варад, судья-референт
др. Надьне Ольга Фазекаш, судья
Документ заверен:
/Ласлоне Карачони/
судебный писарь
круглая печать
Верховного Суда
Венгерской Республики
Comments are closed.